Фотограф был маленький худощавый подвижный старичок лет шестидесяти пяти, с тонкими хитрыми усиками на худом лице, Эльдар обратился к нему.

— Вот этот молодой человек, сидящий перед вами, на веревке спустился ко мне в комнату и пытался убить меня из пистолета. Этот Кочетов является наемным убийцей. Я хочу его сфотографировать себе на память. Сделайте мне два разных снимка, ну а потом я сдам его в милицию.

Таким длинным вступлением Эльдар рассчитывал обмануть и запугать Кочетова. Фотограф же станет его надежным свидетелем.

Кочетов не смог разобраться в той паутине, какую сплел ему Эльдар. Он лихорадочно думал: «Он меня «опустил», прописал и теперь будет кругом позорить, показывая мою фотографию. Чем так жить, лучше умереть».

Когда старичок сфотографировал Кочетова связанным, тот не сопротивлялся, только обиженно пробормотал Эльдару:

— Зачем ты издеваешься надо мной?

Когда же Сосна развязал его руки, а старичок приготовился сделать второй снимок, Кочетов, разбежавшись, разбил окно и ласточкой вылетел на волю. Его крик оборвался в момент гибели.

«Что и требовалось доказать», — довольно подумал Эльдар.

— Поди к дежурному администратору и сообщи ему, что у нас произошло. Он знает, что делать в таких случаях, — приказал Сосне Эльдар. Потом, обращаясь к фотографу и разыграв сожаление, он сказал: — Нам с вами придется набраться терпения и дождаться приезда работников милиции. Вот так честные люди отдыхают в ваших санаториях, их не только обокрасть могут, но и убить.

— А у меня, можно сказать, день пропал. Сколько денег я из-за вас потерял! Ведь специально сегодня вышел пораньше на работу, чтобы побольше обслужить клиентов.

— Я не хочу, чтобы из-за скота хороший человек понес убытки. — Эльдар вручил фотографу купюру достоинством в пятьдесят тысяч рублей. — Думаю, вам ничего не будет стоить подтвердить следователю все, что вы видели?

— Можете не сомневаться, сударь, — расплылся в улыбке фотограф.

Время до обеда прошло в допросах. Освободившись от внимания следователя, Элвдар с Сосной уединились у себя в комнате. Похлопав ласково своего телохранителя по плечу, хозяин сказал:

— Молоток, что отвечал следователю так, как мы с тобой договорились. Ну а теперь у нас есть время, чтобы ответить на все твои вопросы, если они уже не отпали сами по себе.

— Зачем ты ему подсунул свой пистолет?

— Мне понравилась его «дура» с глушителем, а без «дуры» он не был бы похож на наемного убийцу.

— Толково! — восхищенно произнес Сосна. — Неужели ты решился бы сдать Кочетова ментам?

— Ни в коем случае! Я был уверен, что ему захочется перед смертью полетать ласточкой. Убивать его не было резона, так как тогда нам пришлось бы прервать отдых. Сдавать его ментам мне здоровье не позволяет. Если бы он не выбросился в окно, нам пришлось бы его отпустить на все четыре стороны. Следователь видел у меня в наличии два лимона. Он считает, что именно из-за денег Кочетов пытался меня убить, и интересовался, кто мог знать о наличии такой суммы.

— Сказал бы — жена, — пошутил Сосна.

— Я, без смеха, именно так и сказал, — заверил его Эльдар. — Так что самоубийство Кочетова доказано железно и следователь к нам никаких претензий не имеет.

— Здорово мы избавились от одного опасного противника. Знать бы, сколько их еще будет, — задумчиво произнес Сосна.

— Ну их к хренам! У меня что-то сильно обострилась язва, — поглаживая рукой живот, недовольно проворчал Эльдар.

— Наверное, на нервной почве, — подсказал Сосна.

— Не исключено, — согласился Эльдар. — Дай-ка бутылочку «боржоми» из холодильника.

— Ого! У тебя тут делая батарея. Можно, я и себе открою?

— Обойдешься! — отказал ему Эльдар. — Я эту минералку пью как подспорье к разным лекарствам. Ты же сглотнешь ее как простую воду. Все бутылки у меня на учете, и не вздумай позычить хотя бы одну. Там есть три бутылки чешского пива — вот их ты можешь смело ликвидировать.

— Не откажусь, — отдавая Эльдару боржоми и возвращаясь к холодильнику, довольно произнес Сосна.

— Ты посиди пока здесь, а я схожу к главному врачу и попрошу, чтобы предоставил мне палату без балкона.

— Толковая мысль. А съезжать отсюда никуда не будем?

— Куда?

— Туда, где нас не ждут.

— Тебе легко чужими бабками швыряться. А я такую кучу их потратил на путевки, что больше тратиться не намерен. Думаю, перегодить здесь, жду из дома важное для себя известие. Как оно придет, мы немедленно возвратимся туда. Енот еще не скоро пронюхает, что его операция в отношении меня провалилась. А когда узнает, то нас, по моим соображениям, тут уже не будет.

— Как скажешь, так и будет, мое дело предупредить. Я боюсь, как бы у Кочета не было соучастников.

— Я тебя отлично понимаю, но считаю, что кореши за него не будут мстить, так как их у него не было. Спасибо тебе за предупреждение. Если вы с Кнехтом заметите какого-нибудь фрукта из отдыхающих, который окажется слишком любопытным к моей персоне, только тогда мы умотаем отсюда… Что-то моей подруги с Кнехтом долго нет, — сокрушенно заметил Эльдар, покидая комнату.

В течение часа они перебрались из этого номера в другой, расположенный на третьем этаже: он был без балкона и лоджии. Кнехт с Людмилой приехали в санаторий к вечеру. Эльдар позволил Сосне рассказать Кнехту о случившемся так, как они изложили это следователю. Людмилу же решили вообще не посвящать в свое ЧП.

Увидев подругу жизнерадостной, улыбчивой, довольной встречей с ним, пригласившим ее отдыхать в один из лучших санаториев страны, расположенный всего лишь в трехстах метрах от Черного моря, готовую за это осчастливить его своей любовью, Эльдар и сам как-то расслабился, отключился от неприятных событий уходящего дня.

Людмила была двадцатисемилетней стройной брюнеткой, до такой степени смуглой, что походила на цыганку. Ее карие глаза туманно звали в глубины своих тайн, многие из которых Эльдаром были разгаданы и пришлись ему по душе. Все в ее фигуре было сочно, аппетитно и зовуще-притягательно. Даже одежда. Сейчас на Людмиле была кофточка макового цвета, расстегнутая на груди на две пуговицы. Серые шорты, на ногах — легкие белые босоножки… И никаких украшений. Она как бы предлагала Эльдару проявить свои способности и восполнить этот пробел.

Поужинав в столовой санатория, Людмила настояла на том, чтобы они пошли на пляж. С большой неохотой Эльдар уступил ее капризу. Но когда он с Людмилой оказался в ласковых объятиях моря, то не пожалел о своей уступке. Они несколько раз выходили из моря отдыхать на песке, чтобы потом снова вернуться туда. Кнехт и Сосна терпеливо ожидали купающихся на берегу. Теперь они не язвили по поводу того, что им приходится охранять трусливого шефа, так как убедились в наличии у него врагов, которые не только желали его смерти, но уже принимали меры к убийству. Косвенно они чувствовали угрозу и своей жизни, так как первый удар, предназначенный Эльдару, обязаны были принять на себя.

Возвратившись в свою палату, Эльдар отпустил телохранителей до утра. Он внимательно проверил, закрыты ли окна. К входной двери приставил стул, а на него поставил еще один. Только после этого успокоился и включил кондиционер.

— Для чего такие меры предосторожности? — не утерпев, поинтересовалась Людмила, до этого молча наблюдавшая за его действиями.

— Чтобы никто без нашего ведома не проник сюда.

— Какой дурак посмеет забраться к тебе в номер? Для этого надо быть совсем идиотом!

«Если бы так же думали и другие», — мелькнула у него мысль.

— Я сейчас приму душ, не вздумай в мое отсутствие кому-либо открывать, — еще раз сделал он ей напутствие.

— Мне без тебя будет скучно, — капризно надула свои пухленькие губки Людмила.

— Я к твоему приезду набил холодильник разными деликатесами. Чтобы не скучать без меня, пока я буду мыться, приготовь стол, надо же твой приезд отметить, — подмигнул Эльдар.

Приняв душ, Эльдар почувствовал облегчение во всем теле, результатом которого стало немедленное желание окунуться в ласки Людмилы, которую он уже не хотел пускать в душ, но она его убедила, что с дороги и после купания в море ей следует освежиться.